Евгений Пригожин вновь заявил о неизбежности грядущей смены «элит», обвинив высший чиновничий аппарат России в том, что вместо служения государству и народу, они служат единственной цели – личному обогащению.
В интервью изданию «Невские новости» Пригожин буквально сказал следующее:
«Как вокруг Беглова [губернатора Санкт-Петербурга], так и в Москве, очень много людей, которым наплевать [на народ]. Их задача — обогащение и набивание карманов. Эти люди группируются и защищают собственные взгляды и собственные интересы».
В подтверждение своей информированности, Пригожин рассказал, что он лично «стоял у истоков его избрания» [Беглова], и что во время предвыборной кампании он:
«лично имел группу из почти сотни политтехнологов, которые заставляли его [Беглова] ездить по дворам».
Из сказанного следует, что Пригожин в миллион раз лучше нас знает эту систему, поскольку является её неотъемлемой частью, но так же следует и закономерный вопрос:
«Можно ли верить тому, что Пригожин, сам имеющий немалое состояние, вдруг стал столь нетерпим к представителям своего же класса, с которыми совсем недавно у него были вполне нормальные деловые отношения?».
Свою нетерпимость к нынешним «элитам» Пригожин демонстрирует регулярно, причём чересчур часто и нарочито чересчур резко, что наводит на мысль, что за Пригожиным кто-то стоит.
Это мог бы быть и Путин, и некие патриоты, и новая «элита», стремящаяся к власти, иначе все эти высказывания ему бы не «прокатили» без последствий.
Очевидно же, что каким бы ты ни был влиятельным, авторитетным, и какая бы профессиональная «охранная организация» под твоим руководством ни была, если ты один и без поддержки – государство и правящие «элиты» всегда сильнее, и они способны на корню пресечь любые попытки противостояния им.
А ведь в этом интервью, в контексте рассуждений о работе Беглова, с которым, судя по всему, у Пригожина сейчас какой-то конфликт, он ещё намекнул о связи губернатора с деструктивными для России силами и о приходе некой «новой системы» в России.
«когда-нибудь…, и ему придется встраиваться в новую систему».
Далее, критикуя власть в Санкт-Петербурге, Пригожин говорит:
«если эта ситуация будет повсеместно, по всей стране, то тогда могут начаться большие проблемы, чего конечно, очень не хотелось бы».
О чём это? Может быть о том, что когда работа на внешнем контуре у организации Пригожина закончится, потому что ничто не вечно, ради очищения России ему придётся идти на штурм «рублёвских дворцов» и водружение над ними красных пролетарских знамён?
Любая политическая сила во все времена, чтобы получить заветную власть, сначала играет на чувствах и чаяниях народа, а потом даёт ему роль статиста. Исключение было единственный раз в истории, в 1917 году.
Даже если за Пригожиным стоят некие патриоты из числа сильных мира сего, то вряд ли они горят желанием построить государство всеобщей справедливости, потому что патриотизм бизнесмена и патриотизм бедняка, совершенно разные, а, как правило, совершенно противоположные вещи.
Впрочем, из любого правила, как мы только что сказали про 1917 год, есть исключения, и даже то, что сейчас кажется невозможным ни при каких условиях, может произойти в любой момент. Желательно, чтобы это исключение, было настоящим исключением, ибо только тогда оно может быть в интересах народа.